– Нынче в лесу прорва дичи, и кругом ходят кабаньи стада. Видно, после опустошительных разорений и пожаров южных русских земель даже птицы и звери лесные ушли к нам.
– Но вы, братцы, молодцы, – похвалил Александр, – как раз свеженины добыли к нашему приезду. Будем готовить твоего кабана на вертеле и попьем медов и хорошего вина.
Андрей, стоящий сзади Константина, наконец, вышел впе-ред, подошел к брату, и они обнялись. Невский, обнимая Анд-рея, сказал:
– И здоров ты, братец, стал, пора тебе где-нибудь княжить. Может, уж давно бы княжил, если бы не татары. Теперь они раздают по своему велению ярлыки на княжение. Без Орды и Каракорума мы ничего не решаем, пока ханша Туракина не по-велит, где кому править.
Александр повернулся к Константину, спросил:
– Ты, братец, проехал Русь, степи, побывал в самом логове монголов. Неужели Русь действительно так разорена, как люди рассказывают, которые бегут к нам с южных земель?
– Так оно и есть, братец, – грустно ответил Константин и добавил: – Кругом сожженные города и поселения. Разрушены крепости Козельск, Смоленск и многие другие. Везде разоре-ние и смерть, принесенная бесчисленными полчищами голод-ных татар. Только человеческие кости да стаи черных ворон можно увидеть на русской земле или оборванного нищего, упорно пробирающегося подальше от этих опустошенных мест, да конные разъезды монгол, рыскающих по степи в поисках добычи. Александр Невский, перебив рассказчика, спросил:
– Скажи, Константин, чем же татары берут, неужели уж они так сильны, что побеждают всех своих противников?
– Представь, Александр, монгольского воина. Это низкорос-лый человек, скуластый, с узкими глазами, одетый в шкуры, на голове отороченный мехом колпак, на небольшой, правда, вы-носливой лошаденке без седла. Их воины имеют до трех луков с полным колчаном стрел и обязательно аркан, которым они владеют ловко. Более богатые вооружены кривым мечом, а не-которые пикой с крючком на конце, чтобы стаскивать человека с седла. Щит у них сделан из ивовых или других прутьев. Так, в основном, выглядят все их воины. Против наших ратников они слабы и берут в бою большим числом, хитростью и коварством.
– А как же организовано их войско? – поинтересовался уже побывавший во многих битвах полководец.
– А это, Александр, еще интересней. Войско монголов де-лится на десятки, сотни, тысячи и тьмы. Во главе десяти чело-век стоит десятник, во главе десяти десятков – сотник, во главе десяти сотен – тысячник, а во главе десяти тысяч – тьмы – ста-вят двух или трех вождей, а подчиняются они кому-нибудь од-ному из них. Когда же войско воюет, то, если из десяти человек кто-то бежит с поля боя, то умерщвляются все. Кроме того, ес-ли в бою кто-то из трусости не вступает в бой, то всех тоже убивают, а если из десяти в плен попадает хотя бы один воин и он не освобождается, то всех тоже умерщвляют. За невыполне-ние приказа начальника – смерть. Вот они поэтому и прут на своих врагов с таким упорством. Потому что у них нет выбора: или с честью погибнуть в бою, или остаться жить, если повезет, и еще быть с добычей.
– Да!.. – молвил Александр, покачав головой. – Действи-тельно, трудно противостоять такому сплоченному войску. Не-мудрено, что наша русская армия была разбита на реке Калке, а затем на реке Сити, где погиб наш дядя, великий князь Влади-мирский Юрий Всеволодович.
– И это еще не все, Александр. Когда татары идут в поход, с войском движутся на повозках, запряженных лошадьми, верб-людами или быками, все их жены, дети со всем хозяйством. Воин свою добычу тут же доставляет по возможности в руки жены. И вот когда движется татарское войско, оно и вовсе ка-жется бесчисленным. А когда они осаждают крепость или го-род, защитники, увидев несметное количество костров ночью, иногда с перепугу без боя сдаются.
– Серьезный противник, татары, – задумчиво произнес Невский.
– Уж куда серьезней, – подтвердил Константин и добавил:
– Уж я-то насмотрелся на этих татар. До сих пор лихо. Думал, никогда не выберусь оттуда живым. Господь, видно, помог мне вернуться домой. Но вот теперь нашего батюшку ханша потре-бовала. Боюсь, как бы худо не было. Отец наш больно горяч, дров бы там не наломал.
– Не бойся, сынок, не наломаю, – неожиданно прозвучал голос отца, который подошел сзади, проводив Александру с детьми в княжеские палаты.
– С татарами говорить с норовом – только себе вредить.
